Одесские яхтсмены и все парусное сообщество помнят легендарного яхтсмена Анатолия Яковлевича Вербу. 16 января ему бы исполнилось 75 лет, но он ушел от нас летом 2003 года. Ушел в море…
Натан Гонопольский, ученик Анатолия Яковлевича Вербы, яхтенный капитан, капитан яхты «Ланжерон»:
Прошли годы как ушёл от нас в свой последний кругосветный рейс наш соотечественник, выдающийся человек и яхтсмен мирового уровня – Анатолий Яковлевич Верба. Это был пронзительный и опустошающий уход в вечность человека, ставшего смыслом и сутью нескольких поколений одесских яхтсменов. Уход ожидаемый, объяснимый с медицинской точки зрения, но от этого не менее нелепый, жестокий и беспощадный.
Все это время перед глазами часто встаёт одна и та же, так и неустоявшаяся в сознании картина.
Маловетреный июньский день 2003-го года. Яхта «Алмаз», капитаном которой был Анатолий Яковлевич. На руле один из его ближайших друзей и соратников – Владимир Овчаренко. Мы с Юрием Маховым на «Фортуне». Выходим провожать Анатолия Яковлевича в последний рейс. Траурный и печальный старт назначен у Кимсовского буя – у буя многие годы стоявшего напротив Черноморского яхт-клуба, буя от которого был дан старт многим замечательным гонкам и плаваниям. Всё должно состояться ровно в полдень.Фортуна выходит под двигателем, а яхта «Алмаз», великолепная«шестёрка», разогнанная и согретая руками и сердцем Анатолия Яковлевича, упрямо не хочет выходить под парусами из бухты. Это обычный манёвр, выполнявшийся в такую погоду многие тысячи раз. Абсолютно ничего сложного.Тем более, для великолепно настроенного «Алмаза». Но в этот раз «Алмаз» упрямо не идёт. Это было просто мистическое сопротивление яхты расставанию со своим Капитаном. Володя делает галс за галсом и с огромным трудом уговаривает «Алмаз»выйти в море. К полудню подходим к Кимсовскому бую. Тишина. На корме «Алмаза»Юля, старшая дочь Анатолия Яковлевича, с урной в руках…. И прах, великого яхтсмена, высыпаемый в кильватерный след его яхты… И всё… Вообще всё… Жуткая тишина и пустота… Ласковый южный ветер, солнце, мы смотрящие в след «Алмазу», и абсолютная пустота, ощущение нереальности и полной бессмысленности происходящего. Разрыв сознания. Траурный салют, ракеты, гудки… Мы растерянно смотрим друг на друга, не понимая, что дальше делать, и как жить. Не в состоянии осознать и принять не осознаваемое. Идём к берегу. Хватаю телефон и начинаю звонить … в разные страны и на разные континенты. Всем, кто знал и любил Анатолия Яковлевича. В горле – ком. Не могу говорить. Что-то выдавливаю из себя в трубку… пустые и бесполезные слова. Потом поминальный обед в эллинге водной станции ОГМА. И опять, ничего не способные изменить слова и не всегда скупые мужские слёзы.
И теперь уже всё… Действительно всё. У Анатолия Яковлевича нет памятника. По сей день. Никакого. Так получилось… Кимсовскиий буй сняли, и место его последнего старта осталось только в нашей памяти. Есть ещё морские координаты. И всё…
К большому сожалению, я не могу отнести себя к самым лучшим и самым любимым ученикам Анатолия Яковлевича. Мне не посчастливилось ни разу выйти с ним в море на яхте. Но мне очень повезло гоняться с ним в одном классе яхт «Л6». И это предопределило наши отношения.Анатолий Яковлевич стал для меня учителем во всём. Он был, и остаётся для меня навсегда,непререкаемым авторитетом в практическом и гоночном крейсерском яхтинге. Я всегда восхищался и восхищаюсь самодостаточностью этого человека, его способностью чётко формулировать задачи, ставить цели и достигать их невзирая ни на что. Как-то раз я пожаловался Анатолию Яковлевичу на то, что в один из весенних выходных дней, который по всем яхт-клубовским правилам всему экипажу следовало провести в трудах праведных по ремонту яхты, пришли не все члены экипажа, и мне это не позволило выполнить весь запланированный на этот день объём работ. Он мне тогда сказал: «Пацан (так Анатолий Яковлевич ласково обращался ко всем нам), когда ты затеваешь какое-нибудь дело, рассчитывай только на себя, Всех остальных послал тебе Б-г в помощь. Видя твои усилия. А мог и не послать. Начиная что-то, рассчитывай только на себя, и не предъявляй впоследствии, ни к кому, ни каких претензий». Так он и поступал всю жизнь,придумывая, начиная и реализовывая все свои проекты.
Анатолий Яковлевич очень много работал над собой, над экипажем и над яхтой. Он на полном серьёзе требовал от экипажа «Алмаза» круглогодичных занятий общефизической подготовкой. Былизанятия и в спортивном зале, и в бассейне, и на открытом воздухе. Круглый год.Потом эти навыки в организации и тренировке экипажа оказались очень востребованными в проектах «Фазиси» и «Одесса 200». Параллельно шла постоянная работа по модернизации яхты. Пришло время строить металлический рангоут. Анатолий Яковлевич сам разработал чертежи оригинального и революционного профиля мачты и назвал его «обратная капля» Было это больше двадцати лет назад.Скорее – двадцать пять. Мачта эта по сей день одна из самых удачных. К сожалению и чести Анатолия Яковлевича, она пережила корпус «Алмаза». Профиля такого не было и быть тогда не могло. Мачту было решено изготавливать из листов, выгибая каждый фрагмент профиля индивидуально из отдельного листа.Велась эта сложнейшая работа на одной из судостроительных верфей Николаева.Учебный год был в самом разгаре. Анатолий Яковлевич работал доцентом в Высшем мореходном училище. И жизнь Анатолия Яковлевича несколько месяцев была организована следующим образом. Каждое утро, точно в назначенный час он входил в курсантскую аудиторию, читал лекции и вёл занятия в строгом соответствии с учебным планом. Иначе он просто не мог. После занятий бежал на автовокзал,садился в автобус и ехал в Николаев. Там допоздна работал с мачтой. Ночевал в цеху. А утром, самым первым автобусом ехал в Одессу и ровно в назначенный час входил в аудиторию. И так, практически каждый день. Несколько месяцев. В итоге получилась великолепная мачта, а яхта стала ещё более не досягаемой для конкурентов.
Анатолий Яковлевич каждый раз ставил перед собой и экипажем всё более и более сложные задачи. Ему уже мало было Кубка Чёрного моря. Он мечтал выиграть кубок Балтики и выиграл его в классе «Л6». Завистники говорили – дело случая. Это в Ленинграде, где группа состояла из нескольких десятков сильнейших соперников. Он поехал на следующий год и выиграл Кубок Балтики в абсолютном зачёте. В тот год Анатолию Яковлевичу удалось спустить яхту весной, вооружить, провести тренировки на одесской воде,перегнать в Одесский порт, поднять, разоружить, перевезти на железнодорожной платформе в Ленинград. В Ленинграде снова спустить яхту на воду, вооружить, выиграть всесоюзные соревнования «Кубок Балтики», а затем поднять яхту, снова разоружить, поставить на железнодорожную платформу и перевезти в Сочи. В Сочи снова спустить и подготовить «Алмаз», выиграть всесоюзные соревнования «Кубок Чёрного моря» и прийти в Одессу. Насколько мне известно, в Советском Союзе такое больше никогда не удавалось никому. Анатолий Яковлевич был двужильным. Как минимум. Для него просто не существовало невозможных вещей. И потому он смог. Смог всё,что хотел.
Особенно мне запомнился «Кубок Чёрного моря 86» Анатолий Яковлевич был уже прославленным капитаном и чемпионом, а я начинающим помощником капитана на яхте «Ланжерон» под командованием Владимира Дроздовского. Но вахты наши с Анатолием Яковлевичем иногда совпадали и тогда, с замиранием сердца я шёл рядом с ним по дистанции,стараясь не уступить ни одного миллиметра. Первые два этапа Сочи – Поти и Поти– Феодосия спортивная удача была на нашей стороне, и мы первыми приходили к финишу. После окончания второго этапа стало окончательно ясно, что в нашем классе борьба за первое место развернётся между «Алмазом» и «Ланжероном». Третий этап проходил по маршруту Феодосия –Одесса, вокруг всего Крымского полуострова. Этот этап был исполнен спортивного драматизма. От одного мыса до другого, несколько раз яхты растягивались по дистанции, определялись явные лидеры и аутсайдеры, и казалось, что гонка сделана. Но за следующим мысом ветер заканчивался (обычное для Крыма дело), всеяхты собирались вместе, и через несколько часов всё начиналось сначала.Последний раз мы встретились под мысом Тарханкут. Борт в борт. Наши шансы были равны. И опять на несколько утренних часов наступил глухой штиль. Развитие погоды на день было не очевидным. И с первыми дуновениями ветра мы начали лавировку, медленно продвигаясь по дистанции. Короткими галсами. Поворот за поворотом. Десятки одинаковых, и как мне тогда казалось,мало что решающих поворотов. И я ошибся один раз. Только один раз, не вовремя повернув . И всё. «Алмаз» ушёл вперёд и стал недосягаем. Были ещё призрачные шансы в четвёртом этапе, но мы не смогли их использовать. Так Анатолий Яковлевич выиграл у нас «Кубок Чёрного моря» 1986 года, а мы довольствовались серебром, что для нас было более, чем почётно.Проиграть Анатолию Яковлевичу было не стыдно! Потом, уже в Одессе он сказал мне: «Вот так,пацан! Один, только один поворот не вовремя и не в ту сторону решает всё дело.Запомни это. Так в гонках, Так и в жизни». И я запомнил на всю жизнь, что ни в гонках, ни в самой жизни мелочей не бывает. И ещё я запомнил, что бороться нужно до самого конца. И терпеливо ждать своего шанса. Так всегда и делал Анатолий Яковлевич. И так он побеждал.
Анатолий Яковлевич был необыкновенно щедр на знания, которыми он охотно делился с каждым, кто проявлял к яхтингу и парусным гонкам хоть какой-то интерес. Все свои паруса Анатолий Яковлевич проектировал сам. Он сам создавал концепцию каждого паруса, сам разрабатывал чертежи, сам следил за пошивом, а иногда и шил собственноручно. И сам корректировал и дорабатывал парус, доводя его до совершенства. Естественно,он добивался великолепных парусов, дававших «Алмазу» существенное преимущество в скорости. Многие из этих парусов верой и правдой служили яхте ещё многие годы после того, как Анатолий Яковлевич переключился на главные проекты своей жизни – кругосветные парусные гонки. А тогда ещё он был сконцентрирован на «Алмазе». И несколько раз, в самом конце сезона, добившись очередных выдающихся спортивных результатов, он подзывал меня и дарил мне чертежи этих парусов. Просто так. «На вот, пацан, чертежи моего последнего комплекта». Это было просто немыслимо и невероятно. Я, не веря своему счастью, брал из его рук копии этих чертежей, с трепетом рассматривал их и пытался задавать вопросы, на которые Анатолий Яковлевич с радостью отвечал.Несколько раз я пытался повторить эти паруса, но никогда не мог достичь такого же результата. И как-то раз, прочитав в моих глазах немой вопрос «Зачем?», он просто и с улыбкой мне сказал : «Понимаешь, пацан, пока ты в этом разберёшься,я уже пошью новые. Тебе это поможет в обучении искусству парусных гонок, а меня будет стимулировать к движению вперёд». Так Анатолий Яковлевич научил меня тому, что всё искусство в понимании и знании малейших нюансов. Простое копирование чужих идей и даже чертежей, без постижения их глубинной сути, не может дать желаемого результата. Нужно постоянно учиться и стремиться понять. И ещё тогда он мне сказал главное : «А вообще, пацан, если хочешь стать первым, никогда не следуй слепо за лидером.Это самый надёжный путь всегда быть вторым. Учись у лидера, но иди всегда своей дорогой!». Именно так и делал Анатолий Яковлевич. И становился первым. В парусных гонках и во всех своих выдающихся проектах. Изучая опыт других, он всегда искал свой путь, находил его и проходил до конца.
Так Анатолий Яковлевич пришёл к осуществлению своей главной мечты, участию в Эвересте парусного спорта,кругосветных гонках «Уитбред». Сначала был проект «Фазиси»,совместный российско-украинско-грузинский проект в рамках Советского Союза. Это был совершенно невероятный прорыв наших яхтсменов в элиту мирового яхтинга. Это был не просто полёт в яхтенный космос, а полёт в совершенно другую яхтенную и парусную галактику. Полёт полный предельного напряжения и драматизма. И Анатолию Яковлевичу было суждено стать в итоге лидером этого проекта и довести его до конца. И он это смог. Это было подвигом. Самым настоящим, спортивным, человеческими гражданским подвигом. А потом Анатолий Яковлевич запросто появился вяхт-клубе. Со своим стареньким,потрёпанным портфелем. И запросто, на равных разговаривал с нами. Без малейшего налёта превосходства. Как яхтсмен с яхтсменами. Дарил видео-кассеты с фильмами, снятыми на Уитбреде, провёл выставку своих фотографий в музее Западного и восточного искусства. Никакой дистанции и отгороженности не возникло. И ещё большее желание щедро делиться своими знаниями и своим опытом. Только было видно, что он заметно похудел. И на его лице уже стали видны следы предельного напряжения, с которым он жил.Казалось бы, главное дело жизни сделано. Можно засаживаться за мемуары. И тут Анатолий Яковлевич объявляет о дерзком и не укладывающемся в сознание и логику проекте. «Через четыре года, На следующем Уитбреде будет участвовать яхта«Одесса». И будет это посвящено двухсотлетию любимого города». Это стало просто шоком. Союз разваливался. Это уже было очевидно. Звучали, какие-то совершенно не поддающиеся осознанию цифры необходимых бюджетов. Нужно было строить новую яхту. Где ? С кем? На каких мощностях? Начался бескомпромиссный марафон, ставкой в котором была сама жизнь Анатолия Яковлевича. Простому доценту Одесского Высшего мореходного училища, не имевшего никаких сбережений и никаких доходов, удалось на переломе эпох, в осколках рушащейся страны, в период тотального развала сделать то, чего не смогли сделать многие благополучные страны. Построить яхту и пройти на ней всю дистанцию кругосветной парусной гонки Уитбред. И пронести по всему земному шаруна борту этой яхты имя родного города. Это была яхта «Одесса». Яхта,построенная по космическим технологиям с выдающимися людьми на борту. Ибо обычные люди такого не могут. И во главе этой яхты и этого проекта стоял простой одесский яхтсмен и преподаватель – Анатолий Яковлевич Верба. Это ужебыло больше, чем подвиг. Это было подвижничество. У меня нет никакогоморального права писать об этих проектах. О них напишут и скажут другие.Те, кто принимал в них участие. Мнеостаётся лишь делиться впечатлениями человека, наблюдавшего за всем этим состороны… Есть книги «Русские идут» и «Русская рулетка». И главное есть так и незаконченная и не изданная книга Анатолия Яковлевича. Прошло уже десять лет, с момента ухода от насАнатолия Яковлевича, а книга так и не издана… Так получилось… А тогда после завершения проекта Одесса 200,на день города яхта пришла в Одессу. Стояла на морвокзале. На борт пускали всех желающих. Всё прошло тихо. Я не помню ни торжественных встреч, ни чествования героя.
В другом европейском городе яхта,прославившая имя города на Эвересте парусного спорта была бы поставлена на пьедестал, как памятник, а Анатолий Яковлевич стал бы почётным гражданином города. Как минимум. В Одессе этого не произошло. Так получилось…
Яхта ушла в Турцию, там её купили и переоборудовали в прогулочное судно. Ещё несколько лет назад проходя по Босфору, я видел легенду одесского яхтинга, покрашенную в какой-то невнятный и невыразительный цвет, с нелепой рубкой на борту, пригодную разве что для лова рыбы… Места у причала яхте не нашлось и она одиноко болталась на бочке, посреди одной из бухточек пролива Босфор… А мимо проходят корабли и яхты. На палубе одного из них стоял я. И смотрел на всё это, испытывая ужасные чувства…. И пытаясь ответить на вопрос. А почему же так получилось?
После окончания проекта «Одесса200» Анатолий Яковлевич вернулся в родной город. Он ещё больше похудел и постарел. И на его лице было видно, что большинство своих душевных и физических сил он отдал любимому делу и любимому городу. Но силы ещё оставались. И началось новое горение. Он создал Яхтенный информационный центр. Издал несколько справочников,плотно засел за написание книги. Он не мог всё это делать спокойно. Он горел,выкладываясь опять на все сто. На время ему предоставил место Морской Университет. Анатолий Яковлевич своими руками сделал там ремонт и оборудовал кабинет-музей. Это не было музеем славы. Анатолий Яковлевич этого не понимал.Это было местом, где любой одесский пацан мог прикоснуться к невероятным непостижимым вещам, которые были под силу только таким людям, как Анатолий Яковлевич. Среди таких пацанов приходил к Анатолию Яковлевичу и я. И впитывал каждое его слово. Потом эта возможность тоже исчезла. Так тоже получилось… И Анатолий Яковлевич перебрался в маленькую комнатушку в Политехническом Университете. И там продолжалось вечное горение.Он участвовал в яхтенных выставках, был полон новыми идеями. Но сил уже практически не осталось. А то, что постоянно горит, сгорает без остатка. И уходит пеплом в кильватерный след яхты, уходящей вперёд. Так сгорел Анатолий Яковлевич. Так он ушёл от нас в свой последний кругосветный рейс. Прошло уже десять лет, а перед глазами всё та же картина. И пустота… Ушёл Великий человек. Тихо и не заметно. Как могло так получиться? Но так получилось… увы…
Стараниями инициативной группы на стене Одесского морского вокзала установлена памятная табличка Анатолию Яковлевичу.
